Некромант под катомКости деформировались. Кости всегда деформировались и изменялись, когда они начинали становится частью совершенно другого существа, чем были до этого. Они становились крепче, трескались и обламывались кое-где, идеально начиная подходить друг под друга, образуя суставы сами из себя, слипаясь, но оставаясь подвижными. Твёрдая их поверхность выбеливалась, избавляясь от всего лишнего, деля их идеальными, немного даже светящимися словно в темноте своей белизной. Плоть покорно расходилась под напором костей, выпуская их наружу словно из размягченного желе, а не из упругого твёрдого тела, будущего даже довольно свежим. Кожа расползалась и полопалась, становясь в итоге просто частью той бесформенной кучи из мышц и слизи, вонючей и гадкой. В этом не было ничего привлекательного, ни капли красивого или приятного как для глаз, так и по запаху. Всё происходило быстро и стремительно, буквально за считанные сеунды. И вот уже из просто мёртвого тела поднялся стонущий и скрипящий мертвяк, сверкающий глазами и перетирающий свои окрепшие кости. Когда-то это была...
Некромант слишком хорошо помнил вид мёртвой молоденькой девушки, русоволосой и простой, крестьянки или рабочей, не тощей, даже чуть пышненькой. Ей хватило только одного удара демона чтобы раздался её тонкий вскрик и она со свернутой шеей неловко упала на грязную размытую дорогу. Мужчина не видел этого, даже не слышал ни звука, но чётко чувствовал, из-за чего она умерла. Демоны вокруг погибли или сбежали, не оставив особо хорошего материала для восставших скелетов, так что вариантов у некроманта не было. Девушке придётся ожить в несколько другом качестве.
Она просто напоминала ему о той другой, которую он не спас. Некромант не мучался угрызениями совести, совсем нет, он прекрасно понимал, что сделать больше просто не было в его силах. Он не был романтиком настолько или идиотом. Смерть забрала её, и мужчина прекрасно знал, что такое смерть. Был с ней на короткой ноге, можно сказать. Это не было концом. Смерть никогда не была концом, кому как не Некроманту об этом знать. Физическая оболочка не выдерживает, такое бывает, но человеческий дух - совсем иное. Он не так слаб. А уж с помощью служителя Ратмы практически всесилен. Но единственное, что он успел сделать тогда, уже после того как вместо всего осталось только пепелище, это удержать дух своей любимой рядом с собой, не отпустить его совсем. Он был сильным магом, знал о темных силах, которыми пользовался, больше чем кто бы то ни было, познал смерть на себе и сам же себе воссоздал жизнь. Тогда он не смог почти ничего. Жалел ли он и корил ли он себя именно за это? Нет. Некромант смог сделать хоть что-то. Смог сделать необходимое. Нечего убиваться ради этого.
И всё же мужчина ощущал острое жжение в почти мёртвом своем сердце, когда смотрел на ту мертвую девушку когда заставлял её тело выворачиваться наизнанку, предоставляя ему очередного воина и стража, когда глядел в эти белые сверкающие глазницы. Её тоже кто-то любил, она кого-то любила. Может быть, беда была в том, что он не оставил ни шанса им даже на то, совершил сам. Он убил сейчас эту девушку до конца. Может быть, тут просто играл его эгоизм и ему страстно хотелось, чтобы его любимая могла бы быть такой же материальной, как и эта бедняжка до своей смерти. Некромант не хотел об этом думать.
Он редко вообще обращал внимание на то, из чьих трупов и костей, пусть даже измененных, выходит его войско. Он просто вёл их вперед, создавая всё новых и новых мертвяков на замену старым, даже не оборачиваясь на сам процесс. Почему он сделал это сейчас?..
- Спасибо, - Шепчет он ихо и благодарно, когда на его плечи опускаются аккуратные призрачные ладошки. От них веет холодом, они почти неосязаемы, но всё же Некромант сейчас чувствует каждый пальчик, каждый сантиметр призрачной плоти. Именно за это и его благодарность: становиться хоть сколько-то материальной для его любимой очень сложно, он знает это и даже чувствует, как уходят на это силы. Некромант понимает, что теоретически от этого жеста ему должно стать только тяжелее, будь он обычным человеком. В конце концов, он, этот жест, сейчас только в очередной раз напомнил, что любовь его давно мертва, что он не может обнять её больше, крепко прижать к себе, усадить на коленки или зарыться носом в волосы. Но он не был нормальным человеком. Он был Некромантом, знающим о жизни после смерти лучше кого угодно, кроме самой смерти разве что. Что ж, Малтаэль знает больше него, с этим он смирился. Но знаний служителя Ратмы тоже более чем хватало, чтобы знать, что давно погибшая волшебница всё ещё с ним.
Она была с ним. И она почувствовала сейчас его тревогу. Помогла. Тому и благодарность.
Когда вечером Некромант вернётся в таверну, неторопливо но без всяких слов минуя главный зал и проходя в снятую им комнату, у него в голове будет крутиться лишь одна чёткая мысль. Теперь он знал, куда идти. Он знал, что просто так бродя и ища ответы на свои вопросы, осознавая, что впереди вечность и торопиться некуда, он ничего не добьётся в ближайшее время. По миру кишат демоны, ходят слухи о появлении Владык Преисподней, а это самое время для того, чтобы ворошить прошлое. Даже будь там что-то страшное, что-то, что будет способно перевернуть мир, на фоне происходящих событий оно будет казаться куда несерьезнее. И Некромант решил воспользоваться этим шансом.
Разложенная на столе большая и подробная карта Санктуария была стара и изрядно потрепана. Тут до сих пор сохранились метки с тех времен, когда он сам охотился и выслеживал Дьябло, Владыку Ужаса. Но сейчас они все не были ему нисколько нужны. Взгляд служителя Ратмы упал на небольшой значок маленького поселения, давно опустевшего, на юге карты. Воспоминания о нём у Некроманта было не так уж много. Но достаточно было того, что именно там он впервые воззвал к самим темным силам. К самой сущности смерти и тьмы. И получил ответ. В котором времени он собирался повторить проделанное столько лет назад. Кто как не тьма знает о том, как получить новую жизнь?
Черный иссушенные пальцы мёртвой руки прошлись по карте от мечта назначения до Тристрама, в котором Некромант находился сейчас. Что ж, путь был предельно ясен и понятен. Они выйдут завтра же, и уже скоро будут в Калдее. А там до нужного места будет совсем близко. Конечно, если их ничто не остановит по пути. Всё-таки времени... Времени много. Вечность.
Некромант слишком хорошо помнил вид мёртвой молоденькой девушки, русоволосой и простой, крестьянки или рабочей, не тощей, даже чуть пышненькой. Ей хватило только одного удара демона чтобы раздался её тонкий вскрик и она со свернутой шеей неловко упала на грязную размытую дорогу. Мужчина не видел этого, даже не слышал ни звука, но чётко чувствовал, из-за чего она умерла. Демоны вокруг погибли или сбежали, не оставив особо хорошего материала для восставших скелетов, так что вариантов у некроманта не было. Девушке придётся ожить в несколько другом качестве.
Она просто напоминала ему о той другой, которую он не спас. Некромант не мучался угрызениями совести, совсем нет, он прекрасно понимал, что сделать больше просто не было в его силах. Он не был романтиком настолько или идиотом. Смерть забрала её, и мужчина прекрасно знал, что такое смерть. Был с ней на короткой ноге, можно сказать. Это не было концом. Смерть никогда не была концом, кому как не Некроманту об этом знать. Физическая оболочка не выдерживает, такое бывает, но человеческий дух - совсем иное. Он не так слаб. А уж с помощью служителя Ратмы практически всесилен. Но единственное, что он успел сделать тогда, уже после того как вместо всего осталось только пепелище, это удержать дух своей любимой рядом с собой, не отпустить его совсем. Он был сильным магом, знал о темных силах, которыми пользовался, больше чем кто бы то ни было, познал смерть на себе и сам же себе воссоздал жизнь. Тогда он не смог почти ничего. Жалел ли он и корил ли он себя именно за это? Нет. Некромант смог сделать хоть что-то. Смог сделать необходимое. Нечего убиваться ради этого.
И всё же мужчина ощущал острое жжение в почти мёртвом своем сердце, когда смотрел на ту мертвую девушку когда заставлял её тело выворачиваться наизнанку, предоставляя ему очередного воина и стража, когда глядел в эти белые сверкающие глазницы. Её тоже кто-то любил, она кого-то любила. Может быть, беда была в том, что он не оставил ни шанса им даже на то, совершил сам. Он убил сейчас эту девушку до конца. Может быть, тут просто играл его эгоизм и ему страстно хотелось, чтобы его любимая могла бы быть такой же материальной, как и эта бедняжка до своей смерти. Некромант не хотел об этом думать.
Он редко вообще обращал внимание на то, из чьих трупов и костей, пусть даже измененных, выходит его войско. Он просто вёл их вперед, создавая всё новых и новых мертвяков на замену старым, даже не оборачиваясь на сам процесс. Почему он сделал это сейчас?..
- Спасибо, - Шепчет он ихо и благодарно, когда на его плечи опускаются аккуратные призрачные ладошки. От них веет холодом, они почти неосязаемы, но всё же Некромант сейчас чувствует каждый пальчик, каждый сантиметр призрачной плоти. Именно за это и его благодарность: становиться хоть сколько-то материальной для его любимой очень сложно, он знает это и даже чувствует, как уходят на это силы. Некромант понимает, что теоретически от этого жеста ему должно стать только тяжелее, будь он обычным человеком. В конце концов, он, этот жест, сейчас только в очередной раз напомнил, что любовь его давно мертва, что он не может обнять её больше, крепко прижать к себе, усадить на коленки или зарыться носом в волосы. Но он не был нормальным человеком. Он был Некромантом, знающим о жизни после смерти лучше кого угодно, кроме самой смерти разве что. Что ж, Малтаэль знает больше него, с этим он смирился. Но знаний служителя Ратмы тоже более чем хватало, чтобы знать, что давно погибшая волшебница всё ещё с ним.
Она была с ним. И она почувствовала сейчас его тревогу. Помогла. Тому и благодарность.
Когда вечером Некромант вернётся в таверну, неторопливо но без всяких слов минуя главный зал и проходя в снятую им комнату, у него в голове будет крутиться лишь одна чёткая мысль. Теперь он знал, куда идти. Он знал, что просто так бродя и ища ответы на свои вопросы, осознавая, что впереди вечность и торопиться некуда, он ничего не добьётся в ближайшее время. По миру кишат демоны, ходят слухи о появлении Владык Преисподней, а это самое время для того, чтобы ворошить прошлое. Даже будь там что-то страшное, что-то, что будет способно перевернуть мир, на фоне происходящих событий оно будет казаться куда несерьезнее. И Некромант решил воспользоваться этим шансом.
Разложенная на столе большая и подробная карта Санктуария была стара и изрядно потрепана. Тут до сих пор сохранились метки с тех времен, когда он сам охотился и выслеживал Дьябло, Владыку Ужаса. Но сейчас они все не были ему нисколько нужны. Взгляд служителя Ратмы упал на небольшой значок маленького поселения, давно опустевшего, на юге карты. Воспоминания о нём у Некроманта было не так уж много. Но достаточно было того, что именно там он впервые воззвал к самим темным силам. К самой сущности смерти и тьмы. И получил ответ. В котором времени он собирался повторить проделанное столько лет назад. Кто как не тьма знает о том, как получить новую жизнь?
Черный иссушенные пальцы мёртвой руки прошлись по карте от мечта назначения до Тристрама, в котором Некромант находился сейчас. Что ж, путь был предельно ясен и понятен. Они выйдут завтра же, и уже скоро будут в Калдее. А там до нужного места будет совсем близко. Конечно, если их ничто не остановит по пути. Всё-таки времени... Времени много. Вечность.
-
-
22.08.2013 в 15:40-
-
22.08.2013 в 16:16-
-
22.08.2013 в 16:17-
-
22.08.2013 в 16:24